Когда говорили камни – Молчали четыре стихии… Когда говорили камни – НЕ были четыре стихии … Когда умирали камни – Ожили четыре стихии… Когда замолчали камни – Скорбели четыре стихии…
1. Когда-то в Пространстве светили два жарких и ярких Светила. Одному - Солнцелик имя было, другое звалось – Луномила.
И оба светили так ярко, и оба пылали так жарко, Что было вокруг слишком ярко, что было вокруг очень жарко!
И в жаре Светил исчезало любое живое начало! И в свете Светил угасало любое живое начало!
Взрывались мгновенно кометы, и звёзд золотые монеты Терялись в безумии света! Пустынными были планеты.
Единственный в этом Пространстве их лишь Небосон не боялся. К Светилам когда приближался - всегда невредим оставался.
Он был размышлений ценитель, Всемирного Хаоса житель, Плаща Мирозданья Хранитель. Его одинока обитель.
И Плащ Мирозданья носил он. И тайны две свято хранил он: И что Перворожденным был он, и что Луномилу любил он.
Но только его Луномила другою любовью любила. Да, сердце её нежным было, да, сердце её щедрым было,
В нём зла никогда не таилось, корысть никогда не ютилась, Для всех её сердце светилось, но для одного оно билось.
Один – её мыслей властитель! Один – чёрных мыслей гонитель! Один – от тоски избавитель! Один – чуда счастья даритель!
Он силой и статью опасен! Он весел, и пылок, и страстен! Лишь он над душой её властен, лишь он – Солнцелик! Он прекрасен!
И преданная Луномила открыто и чисто любила, Любви своей верно служила, и ей невдомёк - увы! – было -
Давно Небосон ею болен, над сердцем своим он не волен! И что отпустила на волю судьба её тяжкую долю.
2.
В Пространстве не скучно им было. Любовью своей одарила, Заботой своей окружила любимого Луномила.
И пел Солнцелик и смеялся, в любви Луномилы купался, И в нежность её окунался, и лаской её умывался.
Порой Луномила грустила. Тогда она в танце парила И чудные песни дарила любимому Луномила.
Грустил Солнцелик с нею вместе, парил Солнцелик с нею вместе, И чудные, грустные песни он пел с Луномилою вместе.
Когда же грустить уставали, когда танцевать уставали, И песни когда допевали – тогда они в игры играли.
Просты были игры, прелестны, и просто прелестно чудесны, Как те Луномилины песни, что пел Солнцелик с нею вместе.
Подолгу играли порою: то радужной гнулись дугою, И так застывали в покое. А то наслаждались игрою,
Когда в мимолётном движенье, в безудержно-лёгком движенье, Они покоряли в мгновенье пространственное протяженье.
Но больше всего полюбили играть Солнцелик с Луномилой В игру, где друг с другом делили свой свет два Великих Светила:
Клоками свой свет отрывали, пучками свой свет собирали, Пылающими светляками друг другу свой свет отправляли!
И пела при том Луномила: «Чтоб вечно тепло тебе было, Чтоб вечно светло тебе было, чтоб радостно вечно было…»
Светила Великие эти играли, резвились, как дети, И жили беспечно, как дети, Светила Великие эти.
Мгновений таких бесконечье сквозь Время тянулось и Вечность. Увы, бесконечье – не вечно и Вечность – не бесконечна.
3.
В одно роковое мгновенье случилось одно измененье - Волшебно-пронзительным пеньем разбила оковы терпенья,
Не ведая зла, погубила бесхитростная Луномила Того, кого просто любила, как друга и брата любила!
Скрывал Небосон свои чувства, любовь свою прятал искусно, Но чувства любовного буйство души переполнило русло!
Припал Небосон к Луномиле и чувств своих тайну открыл он, И сердце своё подарил он возлюбленной Луномиле!
Ласкал Небосон её взглядом. Покорно стоял с нею рядом С надеждой наполненным взглядом, стоял в ожидании рядом.
Терзать Луномила не стала, играть его чувством не стала. Вздохнув, Луномила сказала, в глаза заглянула – сказала:
«Ты дорог мне, друг мой сердечный! Ты мудрый, надёжный и вечный. Но лишь Солнцелик мой беспечный любимым мне будет навечно!
Прости, Небосон, лгать не стану, не быть между нами обману. Твою же сердечную рану я дружбой залечивать стану».
Жестокие сказаны фразы… И сердце его от отказа Вдруг болью неистовой сразу и болью мучительной сразу
До края, до самого края наполнилось! Боль эта злая Клокочущая и живая, ворота захлопнула рая!
Поник Небосон, отвернулся, под грузом несчастья согнулся, И медленно прочь… Обернулся, и вдруг к Луномиле вернулся:
«За дерзость прости, Луномила! Ты душу мою погубила, Но сердце моё не остыло. Пусть всё остаётся, как было».
С тоской Луномила глядела, несмело и робко глядела. Утешить его не посмела, к нему прикоснуться - не смела…
Но что это?! Кто-то смеётся?! Но кто же?! А смех так и льётся! Он кружит в Пространстве и вьётся, о боль о чужую он бьётся!
Летает тот смех, нарастает! Пространство собой заполняет! Он ширится и не смолкает! Преград и предела не знает!
Ах, то Солнцелик – безобразник, шутник, весельчак и проказник! Из горя он делает праздник, и с радостью празднует праздник!
Случайно ли он оказался там, где Небосон расставался, С любовью своей расставался? Пробрался ли, или подкрался
В то место мальчишка беспечный, но стал он свидетелем встречи, И слышал влюблённого речи, и Луномилины речи.
Смешным Небосон показался, когда с Луномилой прощался. Тогда Солнцелик не сдержался, не выдержал - и рассмеялся!
Его Луномила журила, стыдила его Луномила! И за него попросила прощения Луномила…
Ушёл Небосон, не ответил. Он ей ничего не ответил, Протянутых рук не заметил и взгляд её взглядом не встретил.
И пусть тот мальчишка пристыжен, но был Небосон им обижен! Он смехом его был обижен, растоптан, растерзан, унижен!
И знал Небосон, что не сможет, простить Солнцелика – не сможет! Он чувствовал, как душу гложет, обида и ненависть гложет!
Ах, как Луномила грустила! Не знала тогда Луномила, Какая Великая Сила и Непревзойдённая Сила
В руках Небосна, в его власти! И что он в несчастье, как в счастье, Безмерно велик и опасен, безудержно страстен и властен!
Ушёл Небосон в отдаленье лелеять и холить мученье. И не было в сердце прощенья - в нём зрело жестокое мщенье.
4.
Сокрыта в Плаще Мирозданья была Изначальная Тайна, От всех Сокровенная Тайна о Сущности Мирозданья.
Был Плащ Белоснежного цвета - и было на всём Белом Свете Величие Белого Света, Владычество Белого Света!
С другой стороны был он чёрен. О, был беспросветно он чёрен! Безмерно, томительно чёрен! Непроницаемо чёрен…
Плаща Мирозданья Хранитель был целого мира Властитель, И Белого Света Носитель, от Мрака и Тьмы Избавитель.
Послушен был Плащ и подвластен Хранителю. И в одночасье - Лишь он обладал этой властью! - мог Белой иль Чёрной мастью
Пространства накрыть Бесконечность, сменить Беспросветную Вечность На Светонесущую Вечность, на Светодающую Вечность.
И вот Небосон обездолен, судьбой Небосон обездолен! Он жгучею ревностью болен, болезненной гордостью болен.
Его нестерпимо мученье, его безысходно мученье! И превратилось в горенье обиды мучительной тленье!
Забыть и простить он не в силах! И совладать он не в силах С той ненавистью, что по жилам его растеклась и застыла,
С той мщения жаждой, что сушит его изболевшую душу, С той болью, которая душит, коверкает разум и рушит!
Вот час роковой наступает…Но беззаботно играет, Поёт Солнцелик и не знает о том, что его ожидает…
Да, час роковой наступает…Увы, Луномила не знает О том, что тот час приближает, что он для неё приближает…
И вот Небосон появился, внезапно средь них появился! И Чёрной Изнанкою взвился, вокруг Солнцелика обвился
Без жалости Плащ Мирозданья! В объятьях тех скорбно метанье… Слились Солнцелика стенанья и Луномилы рыданья!
А Тьма – она Яви творенье и Света она отраженье – Пила Солнцелика Свеченье и всхлипывала от наслажденья!
5.
Ах! Кинулась вдруг Луномила к тому, кого сердцем любила, Кого беззаветно любила!.. Увы, с Перворожденной Силой
Не справиться ей… И задело лишь краем Плаща её тело – И долго в Пространстве летело её ослабевшее тело,
И долго она умирала…И с болью она оживала… И всё начиналось сначала!.. Пространство бесстрастно взирало
На стонущую Луномилу, страдающую Луномилу, Которую –о! - даже Сила Забвения не покорила!
На грани Пространства застыла несломленная Луномила, Болезненным светом светила измученная Луномила.
Но сердце обратно стремилось! И тело ему подчинилось, И тело туда устремилось, где сердце любимого билось
Всё тише и тише…слабее…Уж слышно его еле-еле… Уж жар Солнцелика - не греет, уж Свет Солнцелика слабеет…
Свой Свет безвозвратно теряет в руках Небосна – умирает, В объятьях Плаща истекает в Безвременье, стонет и тает…
В мучительном горе забилась у ног Небосна Луномила! Отчаянным криком разбила сознанье его Луномила!
И дрогнули мстителя руки…И смолкли стенания звуки… И Солнцеликовы муки - окончились. Пал он на руки
Дрожащей, в слезах, Луномилы…Прекрасное тело остыло, Оно бездыханное было – бессветное тело Светила…
6.
«Чтоб вечно тепло тебе было, чтоб вечно светло тебе было, Чтоб радостно вечно было», - шептала в тоске Луномила.
И Свет её искоркой малой, прозрачно – трепещуще – алой, Взметнулся! Та искра упала – в душе Солнцелика пропала!
«Чтоб вечным дыхание было, чтоб вечным сияние было, Чтоб вечным был Свет Светила», - молитву поёт Луномила.
И пламенем Свет её рвётся, из недр души её – рвётся! К душе Солнцелика несётся – в неё Благодатью он льётся!
«Чтоб сердце твоё не остыло! Во веки веков – не остыло! И чтоб оно вечно билось!» - Молитву кричит Луномила!
Поток её Света разлился! И Солнцелик им напился! И в нём Солнцелик возродился! Он Вечным навек возродился!
И вновь он – и горд, и прекрасен! И Тьме он теперь неподвластен! Он жив – Луномилино счастье… И робкое, тихое:»Здравствуй»
Он где-то у ног своих слышит… Почти Луномила не дышит, Морщинами лоб её вышит…И что же в ответ она слышит?!
- «То ты ли, моя Луномила?! Прекрасная Луномила… Когда-то ты ярко светила. Что стало с тобой, Луномила?!»
- «О, да, это я, мой любимый! О, да, я бледна, мой любимый. Нет Света во мне, мой любимый – в тебе теперь Свет мой, любимый…»
- «О, как велики твои муки! И слов твоих – тихие звуки… И эти дрожащие руки…О, как холодны твои руки!!!»
- «Согрей же меня, мой любимый! Во мне нет Тепла, мой любимый. Ведь тело твоё, мой любимый, оно согревает незримо!»
- «Вставай же, моя Луномила! И спой мне, моя Луномила. И вспомни, моя Луномила, как раньше нам весело было!»
- «Я спела б тебе, мой любимый, была б во мне прежняя Сила. Увы, нет во мне больше Силы. Ты жив моей Силой, любимый…»
- « Как жаль! А ведь ты говорила – всегда со мной будешь. Забыла? Как жаль…Не вернуть то, что было…Прощай же, моя Луномила!»
И к ней Солнцелик повернулся, спиною он к ней повернулся! Ушёл он и не обернулся… И больше уж к ней не вернулся…
И взвыла в тоске Луномила! Как больно, как больно ей было!!! Бессильная, вслед ему билась, просила вернуться, молила!
И слышала, как уходил он…И видела, как уходил он… О, как же ей дорог был он! О, как же ей нужен был он!
Поверить она не смела… Как сердце её болело! Сначала оно онемело, от горя оно онемело,
Потом его боль пронзила, жестокая боль пронзила! Терпеть эту боль не в силах - вдруг вырвала Луномила
И сжала в руках своё Сердце! Своё изболевшее Сердце… Своё ослабевшее Сердце… своё полумёртвое Сердце…
Из глаз её слёзы катились, прозрачные слёзы - струились… Они до Земли докатились – Вода на Земле появилась.
А следом из раны глубокой, зияющей раны глубокой Исторглась Душа на свободу – вот так появился Воздух.
И вот, уж почти незаметный, из уст Луномилы бедной Вдруг вылетел выдох последний - и стал он порывистым Ветром.
А Сердце своё Луномила о твёрдую Землю разбила… И Солнцелика забыла холодная Луномила…
И Сердце её раздробилось, на много Осколков разбилось. И эти Осколки застыли – так Камни на свет появились.
По Свету они разлетались, друг в друга они ударялись – Так Искры Огня высекались, так Искры Огня зарождались.
Когда говорили камни – Молчали четыре стихии… Когда говорили камни – НЕ были четыре стихии … Когда умирали камни – Ожили четыре стихии… Когда замолчали камни – Скорбели четыре стихии…
7.
Обнял Небосон Луномилу, объял он Плащом Луномилу – Он ей, бессердечной, не в силах, вреда причинить был не в силах.
Унёс Небосон Луномилу. И нёс Небосон Луномилу, Пока ему силы хватило… И там Луномила застыла -
У Края Пространства - застыла бесстрастная Луномила. И даже Любви его Сила её отогреть не в силах…
У Края другого Пространства - в ярчайшем из Света убранстве, В своём одиночестве счастлив, своим упоённый счастьем,
Живёт Солнцелик. Его Светом согреты большие планеты, И малые тают планеты в его ослепительном Свете,
И грани теряют кометы в его обжигающем Свете… В его поглощающем Свете исчезли лучи его света…
И Прошлое стало Светом… Грядущее стало Светом… И то, что Сейчас - стало Светом…И нет ничего, кроме Света…
Чем-то напомнило эльфийские песни из "Властелина Колец". Красиво, очень красиво. И так же безумно грустно(. Жаль, что Солнцелик оказался не настолько... верным
