Он лежал в грязной луже и смотрел, как из обречённого города уходят женщины, уставшие, страдающие, но мужественные. Им разрешено уйти, взяв с собой всё самое дорогое. Они несут на себе своих детишек и израненых мужей. Тяжело ступая, они знают, что сильные, знают, что всё в их руках. Героини. А он следит за тысячами ног в разбитой железной обуви, за тысячами женщин в кольчугах, тянущих на себе любимых. Но он один. Он никому не нужен. Сколько было воздыхательниц, и вот все они от него отвернулись, спасая себя, золото, наряды... Он никому не нужен. Потому что он - ничто. Ничто для всех, ничто для себя.
Но вдруг сердце забилось чаще и что-то шевельнулось внутри. Он увидел её... Когда-то он любил её. Хотя он ВСЕГДА её любил. Просто боялся признаться в этом. Им долго правила МЕСТЬ. Он издевался. Он знал, как ей больно видеть его с другими, знал, что она ушла, любя. Но с садистским наслаждением продолжал её муки. Он всегда видел её перед собой. Он её любил. По-своему, но любил.
И вот она - единственное спасение. Несёт на руках троих ребятишек лет двух. Двух тёмненьких, видимо двойняшек, и светленького мальчонку... С каким страхом поглядывал на светленького человек из лужи!.. Его бросило в испарину. Он смотрел то на леди, то на малыша... Он понял всё... Он поднял свои глаза на женщину:
--Спаси меня... Ради всего, что осталось...
Женщина в ответ лишь улыбнулась, но в улыбке этой заключалось и добро, и ненависть, и сострадание, и жалость, и любовь... Да, она как и прежде любила его. Она молча, прилагая нечеловеческие усилия сгрудила человека на себя и пошла, еле ступая босиком по политой кровью земле. Она думала лишь о том, как перейти черту города. Спасти их. Двойняшек, которых она подобрала. Их родители были убиты. Своего сына. Его. Двойняшки последовали примеру светленького мальчонки и стали звать женщину мамой. Человек... Он плакал... Он понял, КОГО он потерял. И ждал черты города, чтобы поговорить... Он понял, какой он глупец. Он понял, что без неё не может жить... С мучением она переступила черту в безопасность и замерла на пару секунд. Она брала Силу. Силу его тепла... А потом просто бросила его в лужу. Но в безопасности. Детишки резво запрыгали по земле.

А она прошла ещё пару шагов и упала в другую лужу грязи.
--Я люблю тебя...-услышала она голос и посмотрела. Лицо её выражало удивление, радость и отвращение.
--Прости меня...-сказал всё тот же голос.
--Мама, мама, мамочка, поиграй с нами,-пели в три голоса ребятишки.
--Нет, не прощу. Я в такой же мрази, как и ты, но не с тобой. Ты тряпка. Ты ничтожество. Ты потерял...
--Я тебя всегда любил...
--Я тебя тоже. И?!
--Ничего не осталось?
Женщина ухмыльнулась:
--Ты просил спасти тебя ради того, что осталось... И я спасла. Теперь прости...
Она поднялась. Грязь прилипла к её одежде, лицу, рукам... Двойняшки деловито пошли рядом с новой мамой. Светленький мальчик изъявил желание залезть к маме на руки. И человека очередной раз пронзила стрела... Малыш... Ангелок... Он видел в нём свои черты...
--Астарта... Мальчик... это...
Она повернулась, обнимая мальчонку...
--Да, он твой сын. То, что осталось - это он... Это плод нашей любви. Но я не хочу, чтобы он знал, что у него такой отец. Прощай.

И человек в грязи видел, как за чертой падают спасённые. Как уходит она... Как уходит любовь. Как уходит смысл жизни. Хотя был ли он у него? А жизнь? Разве теперь она ему нужна?..

Благодарим за оценку.